ru_art links

Анна Александровна Танеева, 25-летняя дама, окончившая финансовый факультет Московского государственного университета, внимательно слушала спор своего батюшки, главного управляющего канцелярией Его Императорского Величества,  с императором.
- Нет, Николай Александрович, - вежливо, но настойчиво отказывался Александр Танеев: - Не могу я, Ане, этого позволить. Это, простите, уже некое рукомойничество получается. Я ведь Анечку специально и в Москву учится отправил, чтобы не значилось ее имя в списках Императорского университета. Не хорошо мне Вашему главному секретарю подобные казусы создавать. Не хорошо это. Вы вот и в коронационной речи говорили о том, что нынче люди, преступающие закон появляются в любой сфере. А чиновничество в данном случае наиболее уязвимо.
- Так вот посему я и прошу Вас помочь, - с жаром подхватил Николай Александрович: - Не так просто найти нынче в Министерстве финансов дельного человека! Особенно, после всех событий с Витте и расследованием Плеске! Иван Петрович, меня поддержит!





Иван Петрович Шипов, назначенный министром финансов, и действительно вступился за свою собственную идею:
- Вы ведь меня поймите, Александр Сергеевич, я ведь свой собственный пост, свою вотчину прошу Анечку занять. Казначейство - это же чрезвычайной важности-с объект. Там не только усердие требуемо, но и преогромнейшее внимание к просьбам и бумагам. А если бы не Анечкин диплом, чтобы мы делали и как бы обнаружили наши проблемы на железной дороге! А теперь сам Ротшильд зовет нас в гости, чтобы благодарить за обнаруженные недостачи!
А дела с министерством финансов в стране были непростые. Вот уже два года бушевал в стране скандал, связанный со скупкой земель под железнодорожное строительство. Назначенный на пост Министра Путей Сообщения Сергей Витте повел совершенно иную политику скупки земель, нежели его предшественник Апполон Константинович Кривошеин. Земли скупались ненадлежно легкомысленно и зачастую без оформления должных бумаг. Земли, зачастую никому не принадлежавшая, покупалась у лиц со странными фамилиями, странными званиями и чинами и по цене, совершенно не соответствующей для сибирского типа территории. Земли, стоимость которых по кадастровому реестру, относились к первичной цене покупались по цене имения. Губернские общества неоднократно подавали в суды на Министерство путей сообщения и слали печалования сначала в Министерство путей сообщения, позже в Министерство финансов и Императору.
До того общество оказалось накалено и озлоблено, что в Санкт-Петербург прибывали многочисленные делегации. Чтобы проверить нарушения Государственным банком и Министерством финансов была создана Комиссия по расследованию нарушений. В Комиссию в числе прочих вошла и диссертант Московского государственного университета Анна Александровна Танеева. Ей в Комиссии досталась наиболее сложная часть: корреляционное соотнесение удачных судебных заседаний для губернских обществ и заседаний неудачных. Для выявления сего требовалось собрать запросы от ни много, ни мало, но 90 губернских судов и 160 волостных судов и, конечно, же от того же числа обществ, волостных и губернских. И на все это отводился годовалый срок. Витте же на время расследования находился под домашним арестом и всячески изображал переживания от собственных недостатков. Счета его, обнаруженные в банках, были заморожены. 9 же апреля 1902 года в четверг  на Чистой неделе состоялось первое судебное заседание по делу Витте. Сергей Юльевич, по воспоминанию Эдуарда Дмитриевича Плеске, управляющего Государственным банком России и руководителя Комиссии по ненадлежащей скупке земель для железнодорожных работ, владел собой не очень хорошо, но вступительную речь к следствию прочитал замечательную. Суд же с учетом временных затрат на приезд свидетелей из самых дальних уголков Российской империи продлился полтора года, вплоть до 16 августа 1903 года, и вынес Витте приговор на осуждение его тюремным заключением до трех лет. И все бы так и осталось спокойным в Российской империи, если бы ровно на двухлетие первого судебного заседания не было совершенно покушение на гланого обвинителя Витте управляющего Государственным Банком Эдуарда Дмитриевича Плеске. Покушение страшное, тяжелое, заставившее содрогнуться всю страну. Тогда же было совершенно покушение и на Министра финансов Ивана Алексеевича Вышнеградского, коему повезло увернуться от пуль и спрятаться в кованной будке конвоя при Министерстве. В обоих случаях, преступники оставили на месте своего присутствия записки: "За Чистый четверг 1902 года благодарим. Вы наши земляные полы вынесли, а мы ваши золотые вымоем кровью". Записка явно отсылала к тексту обвинения, произнесенному Эдуардом Дмитриевичем на заключительном заседании по делу Витте:
- Если сравнивать государство с домом, то земля - это полы. И, хоть кажутся они частью несущественной, но невозможен дом без пола. Комната в доме без пола превращается в яму! Так и государству не заботящемуся о земле грозит превратится в яму, а уж продающему полы в отцовском доме чужому и вовсе покоя не будет. Что уж говорить о земле российской, благодатной и житной, как нигде в мире. Земля у нас золото и то родит, так говорят издревле, а о золоте, как ни о чем стоит заботится. Посему я позволю себе сравнить российскую земля с золотыми полами. Ибо структура золота такова, что выявляет даже малейшую грязь. Посему, видно, и общество наше так ратует о земле. И, слава Богу, что возмутилось оно и поднялось, когда мошенники с землей принялись шельмовать. Потому видно, богат наш дом золотыми полами, что общество в нем золотое!

В те же дни начался и террор против сотрудников министерства финансов. Разбойников (по большей части инородных да разнокровных) переловили, но многие напуганные объявленным террором сотрудники министерства финансов и Государственного банка во множестве увольнялись и найти новых и толковых было сложно. Посему и уговаривали новоназначенный, после отставки Вышнеградского, министр финансов Иван Дмитриевич Шипов и новый управляющий Государственным банком Алексей Владимирович Коншин начальника канцелярии Его Императорского Величества отпустить дочь на казенную службу в Министерство финансов. Посему был даже заготовлен особый акт, снимающий запрещение Императора на занятие постов родственниками Членов Государственного Совета и Высшего государственного управления.
Александр Сергеевич, хоть и серчал, но все же от принятия решения отказался, раздумывая и о непростом положении императора,
- Я над дочерью теперь не властен, - усмехнулся он, но все же укоризна взяла верх: - С мая она у меня дама замужняя. Пусть супруг и решает, благо он Вашему императорскому величеству, словно родной брат.
"Родной брат" императора, со школярных лет знакомец по Санкт-Петербургской духовной семинарии секунд-майор князь Григорий Распутин вот уже два года, как находился в должности управляющего Британским императорским департаментом Особой канцелярии Министерства обороны.
- А что, - пожал плечами разведчик и бущущий муж: - Вполне удачный вариант. Я при должности существую, не беда будет, если и Аннушка за порядком в стране последит. А что касается родственных отношений, так меня Николенька с семинарских лет братом кличет. Так что закон вот уже два года, как нарушен.
- И это плохо, молодые люди! - поднял указательный палец вверх полноватый Александр Сергеевич Танеев: - Ни в коем случае и никогда не смейте нарушать Указы, которые Вы же сами издавали! Ни ради дружбы, ни ради любви, ни даже ради семьи, ибо тогда люди сочтут Вас глупцами и людьми, не способными держать слово, а это ни в коем случае не должно присутствовать в мнении народа о персонах, им управляющих
.